Дорогие друзья, в гостях у СТАРТWrite побывал известный сценарист, продюсер, руководитель сценарной мастерской ВГИКа и заведующий кафедры Института Масс-Медиа МГУКИ, Владислав Романов.
- Владислав Иванович, расскажите, как вы попали в кино?
- Поначалу я просто хотел писать — писал стихи, рассказы. Такая жажда творчества сначала привела меня на факультет театральной режиссуры, а потом я решил, что режиссура – это конечно замечательно, но как-то она меня не увлекает. Поэтому я понял, что надо совершенствоваться. И нужна была творческая сфера, хоть и говорят, что пишут как любят – без свидетелей. Это замечательная формула. Но для начинающего писателя, драматурга нужна среда единомышленников, людей пишущих. Тогда весь процесс, происходит быстрее, активнее.
На каком-то этапе, конечно, нужно себя проверить – одно дело ты хочешь писать, ты пишешь, а другое дело – выберет ли профессия тебя. Потому что научить писать невозможно, какие бы мастера это не делали – они могут только подтолкнуть, подсказать. Поэтому я искал творческий ВУЗ, послал свои работы во ВГИК потому, что кино было мое любимое искусство.
Но на самом деле я не собирался писать для кино. Просто сценарий – это такая вещь, которую ты отдаешь, а режиссер ее как бы «подминает под себя» и берет из нее то, что ему созвучно. А когда пишешь прозу, ты сам и швец, и жнец, и на дуде игрец.
- А сейчас с высоты вашего опыта, что важнее – высшее образование или талант? Или же одно без другого успеха не даст?
- Конечно, и то, и другое. Я уже давно работаю во ВГИКе – преподаю с 87-го года, выпустил уже не одну мастерскую. Много лет работаю со студентами, вижу, что есть талант, но не хватает производственных навыков. Во время обучения на сценарном я уже работал с режиссерами, с операторами – все это многому научило.
- Как приходит идея истории? Как начинается написание сценария? Вы сразу «видите» всю историю или же какой-то кусок?
- Нет, ну сразу все не приходит. Какой-то импульс, деталь, сломанная веточка, камешек валяется на дорогое – что угодно может послужить эмоциональным толчком. Желание рассказать о каком-то человеке, характере. Я очень люблю истории, вот половина моих романов – это исторические романы. Я писал романы про Нифертити, Муссолини, у меня много русских исторических романов. Я и в кино люблю их делать: моя недавняя работа «Дело гастронома №1» — это же тоже история, история Беркутова.
Или, скажем, я сделал фильм об Антоне Павловиче Чехове. Фильм назывался «Прощайте доктор чехов». Обычно я предлагаю темы идеи, зажигаю продюсеров, компании. Я никогда не жду, когда мне что-то предложат, потому что никогда не нужно чего-то брать. Нехорошо, когда сценарист ждет, что ему дадут какую-то тему и начнет писать. Надо самому придумывать, искать.
- А с чего начинается работа над сценарием?
- Если говорить о фильме, то работа прежде всего начинается с синопсиса, потом поэпизодник. Хотя я пишу поэпизодник редко, но синопсис пишу обязательно – прописываю сюжет, историю, какие-то характеры, детали. И если это принимается, я сразу сажусь писать сценарий.
- Есть ли какие-то профессиональные секреты в написании сценариев, которыми Вы можете с нами поделиться?
- Есть, конечно. Я вот даже студентам своим говорю. Они хорошо пишут сюжет, придумывают конфликты, композицию. Но беда нынешних сценаристов в том, что у них пока плохо идет работа над характером. Придумывать человеческий характер, своеобразие, индивидуальность – это очень важно. А я знаю, что если нет у тебя характера - не то, что у тебя не получится сценария, просто все будет плоско, картонно. А как только есть мощные характеры, все заживает, оживает, все действует. Вот представьте себе Парфен Рогожин в Идиоте, или Настасья Филипповна, или Каренина - я называю Вам героев, и Вы сразу себе представляете, что это такое. В свое время Горький говорил «как только есть характеры, так неминуемо вспыхнет конфликт». Многие писатели говорят, что это не они пишут, а кто-то «спускает» какие-то идеи.
На самом деле, если отрешиться от «метафизики», какой-то яркий придуманный характер начинает действовать сам по себе, и ведет тебя, и тащит, и не желает подчиняться каким-то твоим нормам или советам, он живет своей жизнью. Я считаю, что для писателя – драматурга – это необходимость.
- Если сценарий для фильма пишут несколько человек – работа идет легче и быстрее или наоборот из-за разных точек зрения немного медленнее?
- Писать в команде интересно, когда у тебя есть интересные люди, придумщики.
- А если у вас, допустим, конфликтующие точки зрения, возможно, это как-то подстегивает творческий процесс?
- Нет. Я думаю это хорошо для мозговых штурмов, придумывания какой-то идеи. А для процесса такой постоянной, длительной работы нужен твой единомышленник, с которым тебе было бы не скучно, с которым можно поговорить. А если он тебя задевает, мешает – то это не способствует работе.
- Для фильма Маэстро Вор, Вы не только написали сценарий, но выступили продюсером картины. Что побудило Вас попробовать себя в этой новой роли?
- Фильм сделан был на частные деньги. И инвестор, который их давал сказал: «вот я деньги даю — бери, иди и делай фильм». Поэтому у меня это был такой единственный опыт. Я не хотел быть продюсером, но так получилось. Это очень тяжелая работа, особенно работа с актерами, ведь актер это такая индивидуальность.
Приходилось находить общий язык, точку соприкосновения, работать с ними, бывать на съемочной площадке, даже переделывать сцены, заниматься организационной работой. Это профессия достаточно серьезная и ответственная, потому что ты имеешь дело с деньгами, с людьми, которые тебе доверяют, на тебя рассчитывают.
- Но с другой стороны, будучи продюсером, Вы получаете полный контроль над производством картины или со стороны творческого человека контроль не столь важен?
- Безусловно. Вот я почему сейчас не занимаюсь продюсерством — я написал сценарий, отдал режиссеру, мы с ним поговорили, возможно что-то подправили, и дальше я живу своей жизнью. А здесь надо пахать «от и до».
- А когда Вы являетесь сценаристом, Вы часто присутствуете на съемочной площадке?
- Да, бываю, конечно. Иногда режиссер просит. Есть режиссеры разные – есть те, которые «берут сценарий подмышку» и мы встречаемся, когда фильм уже закончен. А есть такие, которые постоянно звонят «слушай, давай вот тут что-нибудь придумаем, у меня тут не получается» и так далее. И те, и другие по–своему хороши. Первые – тем, что они тебя не мучают своими просьбами, а вторые хороши тем, что мучают, но в мучениях рождается что-то такое интересное. И когда смотришь фильмы первых, видно, что вот тут что-то недоделано, здесь можно было бы изменить лучше.
- И напоследок: какие советы, пожелания Вы могли бы дать начинающим сценаристам?
- Дело в том, что сценарист отличатся от театрального драматурга тем, что театральному драматургу достаточно печатной машинки, ноутбука или ручки с бумагой. А сценаристу нужен режиссер, продюсер – это уже более серьезно. Поэтому в принципе и тому и другому нужно учиться, нужна питательная среда.
- И опыт?
- Да, опыт жизненный. Раньше, когда я поступал во ВГИК, туда после школы не принимали сразу. Там требовался двухгодичный опыт. И Роберт Маккей говорит, что сценариста до 40 лет он вообще не воспринимает. Сценарист рождается после 40. Что он под этим понимает? Сценарист без опыта – это нонсенс.
Сейчас абитуриенты, конечно, поступают сразу после школьной скамьи и я сам набирал таких людей – они талантливы, но им не о чем писать кроме школы, своей семьи. А для того, чтобы чем-то поразить зрителя, сценарист должен удивить весь мир, заявить о себе. А чем может удивить человек в 18 лет? Рассказать, как он в школе учился или как с родителями конфликтует? Для того чтобы люди смотрели и мурашки бегали по коже, они сидели вжавшись в кресло и говорили «боже, когда фильм кончится, мне так страшно!» для того чтобы не только страху нагнать…
- Напряжение создать?
- Да, а чтобы поговорить на серьезные темы, показать мир в сложных поворотах нужен жизненный опыт, самому прожить, пострадать. Поэтому ученье, образование, опыт и работа, работа, работа. 99% труда и 1% таланта. Я, например, встаю в 9, и в 9.30 я уже за ноутбуком. И когда я работаю, то работаю часов до 10-ти, 12-ти вечера. И я знаю, что если не буду работать в таком темпе каждый день – ничего не получится.
- Нужна постоянная практика.
- Да, огромный валовий труд, знания, опыт и то, что называют «искорка божья» — талант. Когда я «раскачегариваю свою маленькую качегарку», ее потом не остановить. Я работаю по 15 часов не потому, что мне надо просидеть весь день за работой, а потому что работа идет и я не могу остановиться. И я никогда не вызываю вдохновение, оно само приходит, бежит впереди меня и я не успеваю его догонять.
И, вот напоследок, Юрий Тынянов говорил, что писательство – это сапоги из свинца, в которых ходят по дну. Представьте себе, что такое ходить в свинцовых сапогах, да еще и по дну? Вот такие усилия нужно прилагать, чтобы писать.
01.03.2012
Виктория МАТЮХИНА
Читать номер целиком: http://startwrite.ru/№5-oskar/
